В последнее время про скопинского маньяка Виктора Мохова, недавно вышедшего на свободу, написано и снято очень много. Но за давностью лет многое из того, что он делал, оказалось забыто. РИА «7 новостей» публикует статью из газеты «Рязанская семёрка», написанную в 2004 году. Тогда информации о маньяке было ещё очень мало. Журналист Александр Рюмин не только побывал в Скопине, но и пообщался с ним лично.
История о почти четырёхлетнем заточении двух девушек в подвале гаража скопинского педофила облетела мировые информагентства. С каждым днём появляются новые подробности этого дичайшего преступления. Корреспонденту 7 пришлось ещё раз выехать в Скопин, дабы лично разобраться в неизвестных доселе деталях злодеяния. Оказалось, что до Кати и Лены в злополучном бункере находилась ещё одна девушка.
Дурной сон
Английский писатель Джон Фаулз в романе «Коллекционер» подробно описал психологию маньяка, который запер в подвале собственного дома девушку, чтобы заставить её полюбить себя. Трудно сказать, читал ли простой заточник Скопинского автоагрегатного завода Виктор Мохов дневники героя Фаулза, однако свою сексуальную жизнь он построил точь-в-точь как коллекционер с туманного Альбиона. В своём огороде под сараем рабочий построил подземный бункер, а потом запер там двух малолетних пленниц. Почти на четыре года. В начале мая девушек освободили сотрудники милиции.
Следствие по этому шокировавшему весь мир делу пока не закончено. Сотрудники прокуратуры Рязанской области работают даже по выходным. Похитителю девушек уже предъявлено предварительное обвинение по двум статьям Уголовного кодекса – «похищение двух или более лиц» и «изнасилование заведомо несовершеннолетней».
Подозреваемый Виктор Мохов сейчас находится в следственном изоляторе.
– На допросах он такими терминами сыплет! – искренне удивляется старший следователь областной прокуратуры Юрий Терёшкин.
Мохов детально изучил законы. Во время обыска в его доме оперативники нашли брошюру Уголовного кодекса России. Полистав находку, сотрудники правоохранительных органов изумились. Мохов аккуратно подчеркнул в книжице те статьи, которые ему «светят». Так, вполне резонно были обведены главы, где говорится о похищении человека, изнасиловании, причинении ему тяжкого вреда здоровью. А ещё там обведена статья об убийстве.
Женщина по имени Лёша
Вечером 30 сентября 2000 года Мохов встретил на одной из улиц Рязани двух девочек – 17-летнюю Лену и 14-летнюю Катю, которые возвращались с городского праздника. Предложил подвезти их до дома на машине, и они согласились. В салоне «жигулей» девушки увидели ещё одного человека. Он представился Лёшей и предложил выпить «за знакомство»…
После освобождения девочки расскажут, что внешне было тяжело разобрать, кто именно сидел спереди. Тот человек был очень похож на мужчину, однако голос выдавал в пассажире женщину. Сегодня следствию точно известно, что в тот роковой вечер на переднем сиденье рядом с Моховым сидела женщина. Её личность установлена.
Газете 7 стало известно, что эта женщина нетрадиционной сексуальной ориентации (именно поэтому девочки не смогли сразу разобрать её пол) была уже не раз судима и не так давно в очередной раз вышла на свободу. Сыщики не скрывают, что не исключена причастность дамы к похищению. Однако в разговоре с корреспондентом 7 младшая из заложниц, Катерина, призналась, что в ту ночь сидевшая в машине женщина им угрожала. Есть информация, что соучастница даже помогала Мохову заводить девочек в подвал. Потом сам Мохов устрашал девочек, что за «плохое» поведение он позовет того самого «Лёшу» и якобы он им покажет.
По версии медиков, в бутылку с выпивкой, которую предложили девочкам в машине, был добавлен клофелин. Одно время этот препарат часто использовали в криминальных кругах для быстрого «отключения» человека. Именно это произошло с Леной и Катей. Через несколько минут после глотка они почувствовали, что засыпают.
– Мы будто спали и будто нет. Долго ехали, но казалось, что всё ещё по Рязани, – вспоминают девушки.
Ещё они припомнили, что сначала были в каком-то сарае, а только потом оказались в бункере. Этот самый сарай журналисты потом окрестят громко – «гараж». На самом же деле эта постройка больше походит на театральную бутафорию, так, для отвода глаз, а самое главное строение было на глубине. Здесь в течение нескольких лет мучались девочки.
Сначала пленницы были уверены, что находятся где-то в Подмосковье. Но однажды спьяну Мохов проговорился. Это был Скопин.
Помня каждый день
Первые дни жизни под землёй были невыносимы: Мохов «учил» своих узниц. Ему даже не требовалось избивать девочек, чтобы заставить их выполнять «главное условие» – удовлетворять его похоть. Изувер просто «сломал» малолеток, не давая им в течение нескольких дней ни еды, ни воды. С тех пор хозяин гаража стал регулярно наведываться в подвал и насиловать то одну, то другую узницу.
Дни в неволе тянулись невероятно медленно. Сначала девочки убивали время за чтением газет и журналов, заранее оставленных в бункере. Позже Мохов принёс в «камеру» телевизор.
Примерно через год после заточения младшая из пленниц – Катя – начала заниматься гимнастикой.
– Там не было никаких движений, и я очень боялась, что скоро вообще не смогла бы пошевелить ни рукой, ни ногой. Каждый день по полтора часа я делала зарядку, вставала на мостик, – рассказала Катя.
Со временем в подземелье появились гуашь, альбомы, тетрадки, кой-какие книжки. В бункере на маленькой тумбочке до сих пор лежит зачитанная до дыр «Поднятая целина» Шолохова. «Тюремщик» доставлял девочкам в подземелье газеты и журналы.
Лена взаперти принялась изучать английский язык, аккуратно выписывала на листочке в клеточку импортные буковки, слова и предложения. Потом Мохов даже купил девушке учебник и словарь.
Катя же взяла в руки кисть. Рисовала картинки и развешивала их на стены камеры. А ещё она рисовала прямо на бетоне. Взяла из журнала маленькую картинку героев мультфильма «Ну, погоди!», перенесла волка и зайца карандашом на стену и раскрасила гуашью. Потом Катя изобразила над кроватью солнышко. Жёлтое, с длинными лучиками, добрыми глазами и улыбкой. Это было единственное солнце, которое девочки видели за долгие годы пленения.
Сейчас Катя спит и видит, как бы поступить в училище, чтобы выучиться на художника.
А ещё девочка писала в подземелье стихи. После освобождения и многочисленных обысков на столике в бункере среди старых журналов отыскалась маленькая самодельная открытка. Катя поздравляла Лену с 8 Марта. С одной стороны письма – с любовью выведенная яркими красками сирень в вазе. С другой – стихотворное послание.
Искренние, добрые, светлые пожелания. Прочитав их, ни за что не подумаешь, где они писались. «Желаю поцелуев сладких тысячи, и алых роз прекрасные ковры…». Разве что последняя строчка заставляет задуматься, опуская читателя с небес в подземелье: «Живи счастливо до глубокой старости, ценя свободу, помня каждый день….»
Родительский инстинкт
Через полгода после пленения старшая из узниц, Лена, забеременела. Тогда девушка вряд ли могла подумать, что это произойдёт с ней в этом страшном месте ещё дважды. Принимать роды пришлось …Кате, сверяясь с медицинским справочником, который Мохов загодя принёс в бункер. Насильник даже не думал приглашать медика. 6 ноября 2001 года в подземелье появился мальчик.
Паренёк родился крепким и очень крупным. Отец-насильник даже спустил в камеру весы, чтобы взвесить новорождённого сына – четыре килограмма. Через несколько месяцев Мохов забрал младенца от матери и подкинул на лестничную клетку одного из близлежащих домов. Лене сказал, что всё равно ребёнок бы под землей не выжил.
Второй малыш родился в подземелье тоже 6-го числа, и с ним отец сделал то же.
Однако, подбросив детей на лестницу, Мохов терпеливо дожидался на улице, пока малыша найдут.
Жуткое и мистическое совпадение. Родись у изувера ещё один сын тоже шестого числа, и Мохов мог бы обзавестись, страшноватым для людей христианской традиции, числом зверя – 666. Однако этого не случилось.
Недавно освобождённая Лена перенесла третьи роды. Мальчик появился на свет совсем крошечным и вскоре умер. Мохов не стал отцом в третий раз по чистой случайности.
О судьбе малышек Мохов обмолвится своим заложницам, что подбросил хорошим людям. Ни слова больше. О первом сыне Лена прочитает в местной скопинской газете, которую Мохов то ли специально, то ли по невнимательности бросит в подземелье в стопке других изданий.
В бункере в пакете с разноцветными молодёжными журналами отыскалась бережно сохранённая районная газета, сложенная как раз в том месте, где напечатана заметка под названием «Найдёныш». В ней журналист рассказывает, как в первый день нового, тогда ещё 2002 года возвращавшаяся с прогулки девочка обнаружила на лестничной клетке жилого дома коробку с маленьким ребёночком внутри.
«Мне до слёз жаль маленькую преступницу, – писала в статье журналистка. – Смею предположить, что любимый человек, отец сына, многое обещал ей: жениться, создать семью, вместе воспитывать первенца, а потом жестоко предал».
Смеем и мы предположить, сколько слёз пролила Лена, читая догадки автора статьи: «А настоящая мама будет нести на сердце тяжёлый крест от того, что предала и изменила самому близкому существу на свете, своей крови и плоти – родному сыну».
Фиолетовый штамп
После освобождения Катя, которой волей-неволей пришлось переквалифицироваться в акушера, спокойно ответит потрясённой маме, что на самом деле принимать роды очень даже просто.
Ещё девушка вспомнит, что книжка, по которой она изучала процесс деторождения, была совсем не новая, с пожелтевшими страницами. Немного подумав, Катя с уверенностью заявит, что на одной из страниц был фиолетовый штамп библиотеки. Вероятно, Скопинского медицинского колледжа. Это действительно было возможно: Мохов имел доступ к литературе учебного заведения.
Семья Мохова (в которой, собственно, и было-то два человека – сам Виктор да его 77-летняя мать) жили небогато. Посему с охотой сдавали внаём маленькую комнатку в своем доме студенткам всё того же медколледжа. Будущие врачи с удовольствием подселялись к Моховым. Лучшего варианта, пожалуй, было не найти: ведь от дома до учебного заведения всего сто шагов.
Как рассказали преподаватели колледжа, в программе студентов помимо прочих значится и курс акушерства. Разумеется, чтобы досконально овладеть предметом, учащиеся брали в библиотеке специальную литературу. Таким образом, можно почти со стопроцентной уверенностью заявить, что Катя читала именно ту книгу, которую в начале учебного года девочки-студентки взяли в библиотеке.
В книжном хранилище колледжа корреспонденту 7 подтвердили, что одной книги «Акушерство» в фондах не хватает.
Наслаждение свободой
Кате через несколько дней после возвращения домой сестра подарила крошечного котёнка. Пушистого зверька девочка сразу окрестила Грином, что значит зелёный.
– Катюш, так он же не зелёный совсем, – улыбаюсь девушке.
Та в ответ с серьёзным лицом начинает перебирать шёрстку зверюшки.
– Зелёный! – восклицает Катерина. – Вот, смотрите, у него лапки зелёного оттенка.
Потом мы с Катей и её мамой Ириной Васильевной расположились на кухне и принялись чаёвничать. Мама не сводила с дочки глаз: навёрстывала те полторы тысячи дней, что её не видела.
– Катя, что планируешь дальше делать? – более умного вопроса для начала беседы так и не нашлось.
– Я пока стараюсь об этом не думать. Просто наслаждаюсь свободой. Потом? Учиться, работать.
– Ну а пока как время проводишь? Гуляешь?
– Да. Мне вообще очень нравится находиться там, где много людей. Люблю смотреть на дома. Всё красиво! Даже гляжу на свой район, и он кажется совсем не таким, какой был раньше. Даже отношение к нему изменилось в лучшую сторону. Район разросся, магазин большой появился. Много маршруток на улицах. Вообще меня радует всё, что бы я ни увидела.
– Со старыми знакомыми сейчас общаешься?
– Нет. И не хочу. Слишком много воды утекло. Уже другое время, другие люди. Я думаю, наше общение с ними будет сложным. Да и зачем?
– Когда домой приехала, какие эмоции испытала?
– Всё было, как во сне. Я думала, что сейчас закрою глаза, и ничего этого не будет. Было очень много эмоций. Думала, что сердце разорвётся. А ещё совсем не хотелось плакать.
Мы долго сидели на кухне у Кати дома. Разговаривали о том о сём. Девушка принесла большой альбом рисунков, которые появились за годы пленения, показала тетрадь со стихами. Тем временем лопоухий котёнок Грин, видимо, устав от того, что на него совсем не обращают внимания, начал шалить. Животинка что есть мочи подпрыгнула и вцепилась коготками в скатерть.
– Котя! – одёрнула пушистого безобразника Ирина Васильевна.
– Ты мне, мам? – расплылась в улыбке Катя.
– Раньше я всегда Катюшку так звала, – тоже улыбаясь, объяснила счастливая мама.
– Знаете, мне кажется, что я уже всё забыла. Тех трёх с половиной лет будто бы и не было, – призналась в конце беседы девочка.
Новая жертва
Недавно Виктора Мохова этапировали из ряжского СИЗО в рязанский. Здесь, вероятно, опасаясь реакции других подследственных и преждевременного «товарищеского» самосуда, ему выделили одиночную камеру. С бетонными стенами, металлической кроватью и табуреткой. Практически, Мохов попал в те самые условия, в которых несколько лет держал своих пленниц.
– Только у меня окно есть, – то ли похвалился, то ли посетовал скопинский насильник корреспонденту 7 в следственном изоляторе.
С виду Виктор Мохов обычный человек, которых пруд пруди. Но стоит с ним поговорить, и понимаешь, что мужчина этот непростой. Далеко непростой. На протяжении всего разговора Мохов как-то ехидно улыбался. Сдаётся, что он всех без исключения держит за дураков.
На общение в стенах следственного изолятора скопинский маньяк согласился сразу. Разговор длился больше часа. Мохов отвечал на все без исключения вопросы и даже… извинился перед девушками.
– Я прошу прощения у девочек за причинённое им зло, и особенно у родителей, чтоб не таили на меня зла, – опустив глаза, мямлил мучитель.
Только вот можно ли считать его раскаяние искренним?
Свидетелей беседы поразило, насколько спокойно и равнодушно пожилой, и с виду даже интеллигентный мужчина рассказывал, как он насиловал беззащитных девчонок. Похоже, этот человек (если тут вообще уместно это слово) абсолютно не понимает, скольким людям он искалечил и растоптал судьбы. Его жертвы ведь не только Лена и Катя. Это ещё и два ни в чём не повинных малыша, родители девочек, мать Мохова в конце концов. И вообще, себя виноватым во всей этой страшной истории Мохов считает в последнюю очередь. Он говорит, что всего этого можно было бы избежать, если бы не… Катя и Лена.
В середине беседы, когда разговор зашёл о строительстве бункера, Мохов признался, что сооружение подземной каталажки он закончил в 1999 году. Отвечая на вопрос, что происходило в бункере за год, который оставался до появления там Кати и Лены, Мохов еле слышно пролепетал:
– У меня там ещё одна девушка находилась.
Виктор Мохов утверждает, что та девушка была совершеннолетняя и жила в подземелье по доброй воле. Однако у корреспондента 7 есть совершенно другая информация.
О жизни под землёй третьей жертвы скопинского маньяка и эксклюзивное интервью с изувером читайте в следующем номере газеты 7.
Александр Рюмин