Специальная военная операция показала: для настоящего воина-патриота нет ничего невозможного. Ни возраст, ни обстоятельства не могут сломить решимость человека, который уверен в своем выборе. Об этом пишет «Московский комсомолец».
Добровольцы разных профессий и возрастов — медсестры, саперы, тыловики — ломают стереотипы и доказывают: настоящая сила в воле и любви к своей земле. Их путь — пример для других. Главное — сделать выбор и идти до конца. Один из таких людей — Виталий Деркач, доброволец спецназа «Ахмат», по профессии юрист, а по духу воин. Его история — о войне, ранении, поиске себя после фронта и братстве ветеранов.
У Виталия за плечами множество профессий: работа в банках, в коммерции, в налоговой инспекции. Долгое время он трудился юристом в центральном аппарате. Но, как признается сам, решение отправиться на фронт для него было очевидным.
— Родина позвала. Я подумал: лучше пойду я, чем мои дети. Всё необходимое уже сделал: посадил дерево, построил дом, вырастил сына. Теперь настало время помочь стране, — говорит Виталий.
Военная династия Деркачей продолжается уже третье поколение. Его отец — кадровый военный, ветеран боевых действий, участвовал в арабо-израильском конфликте. Дед прошёл Великую Отечественную войну, воевал стрелком и получил тяжёлое ранение.
— Разница только в том, что он с ППШ, а я с «Калашом», — улыбается Виталий.
Сначала военкомат ему отказал: возраст и отсутствие срочной службы. Но он узнал о наборе в спецназ «Ахмат» и понял — это его путь. Обучение в Российском университете спецназа в Гудермесе, тренировки, освоение военного дела. На фронте «Юрист» стал снайпером.
— Молодые не очень хотели идти на такие должности. Все знали: пулемётчиков и снайперов противник уничтожает первыми. А я был самым старшим, поэтому вызвался сам. Я понимал: смерть одна. Когда мы только прибыли, спрашивали у бывалых: «Как отличить вылет от прилета?». Нам ответили: «Не волнуйтесь, в первый же день сами всё поймёте». Так и вышло. По одному только звуку мы научились определять, куда полетит мина и сколько времени у нас есть. Но пока сам под обстрел не попадёшь, не поймёшь, — вспоминает он.
Особенно тяжёлым оказался один день. Их группа попала под миномётный обстрел.
— Противник пошёл в атаку. Мы были готовы, взяли много РПГ. С обычным стрелковым оружием против танков не выстоишь, но прорыв мы сорвали. Тогда враг отправил диверсионно-разведывательные группы. Наши посты заметили их вовремя, мы отбились. Но вскоре начался мощный обстрел. Одна из мин попала прямо в окоп, где я находился. Меня всего изрешетило, — рассказывает Виталий.
Сейчас он носит в себе около пятидесяти осколков — врачи решили не трогать.
— Помню, как в кино: видел, как душа отделилась от тела, а потом вернулась обратно. Врачи сказали, что у меня была клиническая смерть. Тогда я понял: атеистов на войне не бывает.
По словам Виталия, в тот день его накрывало трижды. Сначала в окопе. Потом, когда товарищ оттащил его в «зелёнку» под деревья. Противник заметил, что он без сознания, и снова открыл огонь. Виталий получил новые ранения, но остался жив. В третий раз — уже во время эвакуации.
— Я с перебитыми ногами бежал от «птички». Когда жить захочется — на многое способен. До лесопосадки оставалось метров двести. Сопровождающий крикнул: «Птичка!», а я не слышал ничего — перепонки лопнули. Только кивнул. Первый ВОГ она сбросила на него, но промахнулась. Я понял: второй будет для меня. Собрал последние силы и побежал. Убежал, но потом потерял сознание. Сил просто не осталось.
После тяжёлого ранения Виталий провёл почти пять месяцев в госпиталях.
— Единственная мысль была — быстрее выздороветь и вернуться к ребятам. Хотел отомстить за погибших товарищей. Месть — плохое чувство, но тогда оно казалось справедливым, — признаётся он.
Однако врачи поставили диагноз: инвалидность. Вернуться на фронт оказалось невозможно.
— Первая неделя была тяжёлой. Надеялся, что смогу снова воевать. Но жизнь распорядилась иначе. Началась новая жизнь. Без оружия, но рядом с боевыми братьями.
Позывной «Юрист» оправдал себя. Виталий помогал сослуживцам с документами, выплатами, консультациями. После лечения и реабилитации он вернулся к гражданской жизни и стал участником программы «Герои Подмосковья» Андрея Воробьёва, созданной на базе федеральной инициативы «Время героев».
— В резюме написал сразу: готов работать где угодно, куда Родина пошлёт. Главное — приносить пользу. Куда направят — посмотрим, — говорит ветеран.
Сегодня Виталий — активный член Ассоциации ветеранов СВО.
— Среди гражданских друзей много хороших людей. Но есть то, чего они не поймут. Мы, кто побывал там, стали не просто сослуживцами — мы стали братьями. Ассоциация помогает нам. Недавно на Сенеже провели яхтинг для ребят с инвалидностью. У каждого свои ранения, но никто не жалуется. Каждый ищет радость в жизни. Вот это и есть настоящее братство.
Теперь Виталий уверен: его миссия — помогать другим, особенно тем, кто возвращается с фронта.
— Хорошо, что сейчас есть организации для помощи бойцам СВО: Ассоциация ветеранов, Фонд защитников Отечества. Они помогают забыть страшное и войти в мирную жизнь. У всех нас, кто прошёл через горнило СВО, есть общее: мы знаем цену жизни. И поэтому после всего пережитого мы стремимся жить.