«Хотелось чего-то большего, глубже копать»: Илья Фирсин — о том, как детское увлечение химией переросло в дело всей жизни

Сетевое издание 7info даёт старт проекту «Интерактивная карта молодых учёных и специалистов Рязанской области». В рамках проекта мы познакомим вас с жителями нашего региона, которые профессионально занимаются наукой, работают в вузах, строят карьеру на рязанских предприятиях, внедряя в производство уникальные технологии. Все они – представители разных научных и профессиональных областей, и у каждого из них – свой особый круг исследовательских интересов. Медицина, сельское хозяйство, экономика, химия, педагогика, юриспруденция – вот лишь несколько сфер, в которых нашим героям удалось смело заявить о себе. Но что объединяет рязанцев, выбравших делом жизни технические и гуманитарные, точные и естественные науки? Их достижения направлены на повышение качества жизни людей и производительности труда, а также на развитие региона по различным направлениям. И мы подробно расскажем вам об этих людях и их научных открытиях.

На кафедре химии Рязанского государственного университета имени С. А. Есенина молодые учёные горят своим делом. И для одного из них химия – точно не просто любимая наука, а настоящее призвание. Опыты, реактивы он полюбил с самого детства. Пока соседские парни играли в футбол, Илья Фирсин штудировал учебники химии, чтобы в будущем «сделать жизнь людей лучше с помощью науки».

С первого курса Илья начал работать в лаборатории координационной химии и спустя пять лет, на втором курсе магистратуры в 2020 году, был удостоен стипендии Президента РФ за получение катализатора самой чистой формы. Эта разработка поможет получать различные хиральные соединения, в том числе лекарственные препараты, в чистой форме, а также избавить лекарственные препараты от побочных эффектов.

В 2025 году старший преподаватель Илья Фирсин защитил кандидатскую диссертацию на тему «Диамидофосфиты на основе β-гидроксиамидов и оксаламидов как индукторы хиральности в асимметрическом металлокомплексном катализе» по специальности «Органическая химия».

Как молодой человек достиг таких успехов? Почему выбрал химию? Над чем трудится сейчас? Об этом и многом другом Илья рассказал в интервью корреспонденту 7info.

— Илья, как вы пришли в химию? Когда начали увлекаться наукой и почему?

— Интерес к химии во мне проснулся ещё в детстве, причём совершенно случайно. Я точно помню, что в тот момент учился во втором классе, это где-то 2006 год. Я смотрел сериал про спасателей, в одной из серий случился пожар в химической лаборатории, и герои телесериала спасали человека из этого пожара. Вот тогда я впервые увидел, как выглядит лаборатория, различные склянки, вещества, как их смешивают. У меня это вызвало такой восторг, я так заинтересовался, что начал «пытать» родителей вопросами о химии. Тут очень помогла мама, она врач-педиатр, закончила медицинский институт. Она многое смогла мне объяснить, принесла посуду для опытов: какие-то пробирки, пипетки. И я начал фантазировать…

— Но вы же были тогда ребёнком, не хотелось ли заняться чем-то ещё, например, поиграть с ребятами во дворе, попинать мяч?

— Были моменты. Я не раз пытался забросить химию. Другие дети играют в футбол, встречаются компаниями на улице, а я сижу над учебниками, как дурной. Пытался бросить книжки, на тот момент думал, что пора уже повзрослеть, чем-то нормальным заниматься (улыбается). Но получилось так, что я остался дружен с химией, всё-таки меня к этому всегда тянуло.

— Почему среди всех университетов выбор пал на направление химии в РГУ? Рассматривали другие вузы или направления?

— Было несколько вариантов. Изначально я планировал пойти в РязГМУ на фармфакультет, но потом от этой мысли отказался, потому что на момент, когда я закончил школу, в Рязанской области не было развито фармпроизводство. Сейчас я с ходу могу назвать четыре достаточно крупных предприятия в этой области, тогда этого не было, либо они были на каком-то этапе зарождения и про них не знали.

Потом был вариант пойти на кафедру химтехнологии, которую как раз открыли в РГРТУ. Я загорелся этой идеей, мне хотелось на производство, а тут и химия, и технология, ну просто флэш-рояль! Но в год моего поступления не было бюджетных мест, а платное обучение тянуть было бы трудно с точки зрения финансов. Поэтому и от этого направления я тоже отказался.

А с РГУ у меня уже на тот момент было многое связано. Здесь на физико-математическом факультете училась моя бабушка. Она всю жизнь проработала учителем физики и астрономии на французском языке. Как-то она мне многое рассказывала про свои студенческие годы, причём с таким упоением, с таким удовольствием. Действительно складывалось впечатление, что студенческие годы — самые лучшие в жизни. Бабушка говорила о преподавателях, о том, как проходили занятия, как весело было в университете. Уже тогда у меня сложилась картина, что это максимально уютное место, и она сама действительно искренне так считала. Плюс здесь было направление химия с профилем нефтехимия, это опять связано с промышленностью, мне было это интересно. Я подумал, что это прекрасный вариант, есть бюджетные места.

— С Рязанью понятно. А не было желания учиться в других городах, не пробовали подавать документы, например, в московские вузы?

— Меня склоняли поступать в Москву, и я вполне мог пройти на бюджет. Потом уже по баллам смотрел, кого зачислили, с моими результатами я спокойно прошёл бы. Но я не захотел, у меня было так заведено, что нужно быть рядом с семьей. Я не хотел уезжать в незнакомый город, где никого не знаю. Я решил, что буду подавать документы только в одно место. Такая логика тогда мной двигала, и в результате моё поступление прошло максимально гладко, без каких-то зазоров. Я этому рад.

— Как раз в студенческие годы вы попали в лабораторию координационной химии. Как это произошло?

— На первом курсе на лекции по неорганической химии нам рассказали, что на базе института есть лаборатория координационной химии, куда берут на практику студентов. А мне хотелось работать руками, погрузиться не только в теорию, но и практику. До сих пор помню 21 октября 2015 года я пришел в лабораторию… Сначала, как и всех студентов, меня поставили мыть посуду, ведь не дашь ты в руки вчерашнему школьнику реактивы, он же может себя покалечить!

Взорвать тут особо нечего, но всё равно многое нужно изучить: с какими веществами надо работать в перчатках, где надеть очки, что трогать, что не трогать, в каких случаях есть риск обжечься. Естественно, в это нужно вникать постепенно, за один день всё не выучишь. Тем более в лаборатории много посуды, которую я вообще увидел впервые в жизни. А нужно знать её назначение, название, понимать, чем её мыть, куда её положить. Плюс – когда ты начинаешь мыть посуду, ты впервые сталкиваешься с агрессивными средами, которых уж точно не видел в школе. Например, такая едкая вещь, как щелочной изопропиловый спирт. Потом хромпик – это раствор на основе концентрированной серной кислоты. Ко всему этому нужно привыкнуть, этим и занимаются первое время студенты, пришедшие в лабораторию.

— Что было после ознакомительного периода? Как вы закрепились в лаборатории?

— Всё так сложилось, что я попал в свою колею — аналитическую часть. В лаборатории есть несколько сегментов работы. Можно выделить три, последний этап как раз связан с химическим анализом, а мне всегда нравилась аналитическая работа. Вот я изъявил желание, и меня на неё поставили. В это время из лаборатории как раз уходил человек, нужно было готовить замену, обучать нового сотрудника. В общем, всё срослось в мою пользу, тогда я стал заниматься аналитической работой, что и продолжаю делать до сих пор. Со временем, конечно, набираешься опыта, и работа в какой-то степени становится рутинной, хотя это исследовательская работа. Поэтому чтобы не «засиживаться» я прохожу курсы повышения квалификации для саморазвития. Из престижных курсов у меня есть три сертификата, последние были в МГУ имени М.В. Ломоносова на кафедре аналитической химии.

— Изначально вас манила работа на крупном производстве. Так почему решили остаться в лаборатории и вообще преподавать? Я так понимаю, в ваших планах этого не было.

— Преподавательская деятельность всегда была параллельной ниточкой в моём становлении, и к этому тоже приложила руку бабушка. Она много рассказывала про работу в школе, конечно, и о проблемах, но в основном о том, сколько интересного было в работе учителя. Мне нравилось, как она планировала уроки, подбирала демонстрационные опыты. Я решил, что преподавать интереснее, чем работать на производстве, да и здесь можно поэкспериментировать, внедрить что-то своё. Одно время у меня было желание уйти в педагогику, пойти работать учителем химии в школу, но я понял, что школьная химия очень ограничена. Мне же хотелось что-то большего, хотелось глубже копать. Это оказалось возможным в университете, я остался в лаборатории, занимался любимым делом, параллельно учился сначала в магистратуре, потом в аспирантуре, затем стал преподавать.

— Расскажите подробнее о деятельности лаборатории. Над чем работают сотрудники и за какую сферу отвечаете вы?

— Как я уже сказал, всю работу условно можно разделить на три сегмента. Первые два и частично третий связаны больше с химией органической. Мне всегда был интересен этот раздел, удавалось его осваивать, но мой склад ума больше, наверное, предназначен для работы аналитической, то есть выполнения какого-то химического анализа. На третьем этапе как раз нужно выполнять химический анализ всего полученного материала, вот так мои интересы тоже частично удовлетворяются. Сотрудники лаборатории создают неизвестные науке классы оптически активных фосфорсодержащих соединений, которые являются уникальными катализаторами синтеза практически значимых редких веществ. Если говорить простыми словами, мы создали новые катализаторы, более чистые для лекарственных препаратов. Мы в погоне за самыми чистыми соединениями!

— Зачем нужны эти группы соединений?

— Всё очень просто. Реакций, которые требуют наличия этих катализаторов, огромное множество. Они очень специфические, очень разные, и не существует до сих пор какого-то одного катализатора, который обслуживал бы все реакции. Часто бывает так, что для конкретной реакции нужен конкретный катализатор. Именно такой, и никакой другой больше работать не будет. Поэтому мы разрабатываем разные группы катализаторов. В группе может быть несколько десятков новых соединений, над одной группой мы можем работать годами. Бывает, что параллельно идёт исследование нескольких групп. В лаборатории мы открываем эти группы и пытаемся их максимально изучить: для каких реакции они подходят, для каких не подходят, где они работают хуже, где лучше, объяснить, почему здесь они работают лучше, а здесь хуже.

— Какая область ваших научных интересов? Она совпадает с деятельностью лаборатории или выходит за ее рамки?

— Мои интересы связаны с разработкой и валидацией аналитических методик. Лаборатория этого не касается, над этим работаю я лично. Задача аналитиков – определить качественный и количественный состав какого-либо объекта. Часто бывает так, что аналитик не знает, какую методику нужно для этого применить. И вот здесь уже начинается область моих интересов: разработать аналитическую методику, основываясь на знаниях об объекте анализа, о свойствах тех веществ, которые необходимо определить в этом объекте. Это не быстрый процесс, нужно подобрать химические реакции, выбрать метод.

Отдельный момент: мало того, что методику нужно разработать, её ещё надо проверить —действительно ли она работает правильно? Сможем ли с её помощью мы получить достоверный результат?

— С какими объектами вы предпочитаете работать, для каких продуктов вы разрабатываете эти методики?

— Мне больше нравится работать либо с биологическими объектами, либо с пищевыми продуктами, потому что это достаточно сложные матрицы. Например, сейчас я начинаю работу над определением углеводного состава хлебопекарных дрожжей…

— Почему именно дрожжи?

— Интересно, что дрожжи — живые организмы. Их качество зависит от условий выращивания. Важно уметь подбирать эти условия.

Зачем нужно определять углеводный состав? Углевод трегалоза составляет большую часть углеводов в составе дрожжей. Его концентрация в клетках влияет на устойчивость их к стрессу. Если трегалозы мало, то дрожжи будут терять свои свойства по мере хранения, если его накапливается в процессе роста много, то, соответственно, они прекрасно хранятся, не теряя своих свойств, и поднимают булки с хлебом.

— Помимо химии, чем вы увлекаетесь? Что нравится делать в свободное от работы время?

— Мне нравится готовить. Моё любимое блюдо – драники. Еще нравится каллиграфия, одно время меня это очень захватывало. Выводить пером буквы, изучать шрифты — очень интересно, но сейчас я редко этим занимаюсь. Вновь и вновь я возвращаюсь к изучению славянской группы языков. Мне нравится изучать историю, разбираться в этимологии слов. Также уделяю много времени семье и друзьям.

Анастасия Мериакри

ПРОЕКТ «ИНТЕРАКТИВНАЯ КАРТА МОЛОДЫХ УЧЁНЫХ И СПЕЦИАЛИСТОВ РЯЗАНСКОЙ ОБЛАСТИ» РЕАЛИЗУЕТСЯ АВТОНОМНОЙ НЕКОММЕРЧЕСКОЙ ОРГАНИЗАЦИЕЙ «ЦЕНТР РАЗВИТИЯ КВН» ПРИ ПОДДЕРЖКИ ФОНДА ПРЕЗИДЕНТСКИХ ГРАНТОВ НА ПЛАТФОРМЕ СЕТЕВОГО ИЗДАНИЯ 7INFO.

ПАРТНЁРЫ ПРОЕКТА — РГУ ИМЕНИ С. А. ЕСЕНИНА И СОВЕТ МОЛОДЫХ УЧЁНЫХ РЯЗАНСКОЙ ОБЛАСТИ.