Александр Максимович Смоляров — участник Великой Отечественной войны

Уходят, уходят мои ветераны

Один за другим, догоняя своих.

Равняясь поротно и побатальонно,

Идут, победившие наши полки.

Шагают за траурной группой знамённой

Мои ветераны, мои старики…

Исаак Рукшин «Уходят ветераны».

Несколько лет назад мне удалось записать интервью с дедом, Александром Максимовичем Смоляровым. Удалось только по той причине, что тогда, наконец, приобрёл хороший плёночный диктофон и хотел сделать как можно больше хороших, интересных материалов. К сожалению, теперь, анализируя наш разговор того времени, можно признать, что собеседника разговорить мне не удалось, не удалось докопаться.

Что получилось, судить Вам, дорогие читатели. Вот краткий, переработанный наш разговор.

– Родился я 10 августа 1923 года в Сибири. Ровно через 15 лет моего отца, Максима Ивановича, осмотрщика вагонов ст. Грязи Юго-Восточной железной дороги, арестовали по «знаменитой» в те годы статье 58 Уголовного Кодекса (пункты «шпионаж» и «Пропаганда или агитация, содержащие призыв к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти или к совершению отдельных контрреволюционных преступлений (ст.58-2 – 58-9), а равно распространение или изготовление или хранение литературы того же содержания»). Его расстреляли практически сразу. Без какого-либо суда и следствия. И что сделаешь – лютовал «37-й год».

В результате пришлось переехать в город Усолье-Сибирское, что в Иркутской области. Там я окончил среднюю школу №1 в 1941 году, а в 1942 году был призван в армию. Сначала служил на станции Дивизионная, а потом перевели меня на станцию Мальта. Именно на ней формировались воинские подразделения, которые шли на фронт… Нас записали, сформировали и отправили в сторону Западной границы СССР. Ехали мы в вагонах-теплушках около 12 суток. Ночью проехали через Москву (она была вся затемнённая, фронт был близко). Выгрузили нас на станции Шаховская. Далее был ночной марш-бросок к месту расквартирования… Там нас обучали, тренировали, готовили где-то 2 недели к боевым действиям.

Потом перебросили на тот участок фронта, где мы и должны были вступить в бой. Меня зачислили в роту автоматчиков (1 отдельный стрелковый батальон, который входил в состав 153-й отдельной стрелковой бригады). Ребята у нас подобрались молодые, хорошие. Не все они смогли выжить в этой мясорубке…

Первый бой был возле деревни Воробьёво. Вот отсюда и началась моя боевая вахта…

За бои под Смоленском я получил первую свою медаль «За отвагу». Вообще, надо сказать, что несколько раз был ранен, но в госпиталях не лежал. У нас на фронте действовало правило: если можешь ещё драться, то оставайся на передовой и дерись. Только не уходи в тыл! Вот и я, получив контузию, отлежался несколько дней. И опять на передовую.

В 1944 г. получил «Орден славы 3-й степени». За бои под Берлином – «Орден «Красной звезды». Из Берлина меня чуть не направили на Парад Победы, но как-то не сложилось.

Вот так и дошёл до Берлина.

Удивительно, но ветераны как-то не очень любят рассказывать о войне. Так получилось и с Александром Максимовичем… Многое, очень многое он не рассказывал. Пришлось уже потом самому искать, докапываться.

«Товарищ Смоляров в полку со дня его формирования. За время своего пребывания в полку показал себя дисциплинированным, требовательным командиром.

В наступательном бою 13 марта 1944 года на деревню Норкино Пустошинского района Калининской области тов. Смоляров кроме своих прямых обязанностей, как агитатора, проявил мужество и отвагу, вступив в бой в боевых порядках пехоты, первым поднялся в атаку, увлекая за собой других бойцов», – было в характеристике на награждение Александра Максимовича орденом Славы III ст.

Ещё одно качество Александра Максимовича: никогда не жаловался на судьбу. Лишь однажды его больно задели, когда не вручили памятную медаль к годовщине Победы.

– Вот видишь, Максим, – говорил он тогда, – обидели меня, не нашли медали на День Победы.

Благо, что выяснилось всё быстро, награду вручили через несколько дней после 9 мая.

Вот уже несколько лет Александра Максимовича нет с нами.

Люди, а вам не приходилось никогда жалеть, что вы не успели, не узнали, не поговорили? Сейчас, прослушивая старую плёнку, слыша голос деда, чувствуешь, что не успел, не спросил, не узнал. И это хуже ножа режет, гложет… и так хочется вернуть что-то назад, изменить или самому измениться. Нет такого чувства, люди?

А ведь ветераны уходят… И не упустили ли мы чего-нибудь? И не было ли что-нибудь для них, для наших ветеранов, обидного, горького, неправедного в последние годы их жизни?

Пусть каждый ответит на этот вопрос самостоятельно.

Внук героя Максим Смоляров.

Я помню! Я горжусь!